Секрет популярности самых любимых песен раскрыт: кроме всего прочего, песня должна быть и новой, и в то же время как будто знакомой, чтобы, как в калейдоскопе, известные элементы сложились в ещё не виданный узор.
Вот ещё одна вариация на давно знакомую, но от того не менее живую тему. Прекрасны простор, свобода, возможность полёта —
«Отворите мне темницу,/ Дайте мне сиянье дня;
...давай улетим! Мы вольные птицы...
Туда, где гуляет лишь ветер...».
Такое представление о счастье; да что там — о рае, конечно: не зря же это слово так настойчиво проступает в рифмах: край, выбирай, играя, края; и не случайны здесь и исход, и небесный купол. Хотя и земная или как бы земная красота завораживает: цепи неведомых гор, холмы и чистое поле.
Но всё это видит вопрошающий (почему не летишь?), а героиня туда «совсем не глядит». Ей предстоит покинуть не темницу, а дом, и она трогает, «гладит» стену и дверь; совсем не поэтическое слово «щеколда» звучит пронзительно и перевешивает все условно-поэтические привольные дали. И тут уже на память приходят не узники Пушкина и Лермонтова, а ахматовская Лотова жена, которая хочет напоследок посмотреть на красные башни родного Содома и отдаёт жизнь за единственный взгляд. Вопрошающий лукавит: он знает, почему медлит героиня, почему не летит.
Второе стихотворение продолжает и переворачивает первое. Теперь вопрошает и как будто не понимает оставшаяся на земле, а улетающий то ли уговаривает оставшуюся не горевать, то ли сам горюет, вспоминая осень и зиму и называя расхожие, вполне узнаваемые по многим стихам приметы, — но голос его почти не слышен.
Рвётся связь между улетевшими и остающимися. На земле хорошо. В жизни много печали. Мир всё равно прекрасен.
НАДЕЖДА ШАПИРО
Почему не уходишь, когда отпускают на волю?
Почему не летишь, коли отперты все ворота?
Почему не идёшь по холмам и по чистому полю,
И с горы, что полога, и на гору, ту, что крута?
Почему не летишь? Пахнет ветром и мятой свобода.
Позолочен лучами небесного купола край.
Время воли пришло, время вольности, время исхода.
И любую тропу из лежащих у ног выбирай.
Отчего же ты медлишь, дверною щеколдой играя,
Отчего же ты гладишь постылый настенный узор,
И совсем не глядишь на сиянье небесного края,
На привольные дали, на цепи неведомых гор?
— Ты куда? Не пойму, хоть убей.
Голос твой все слабей и слабей.
Ты куда?
— На кудыкину гору
Белоснежных гонять голубей.
Ты живи на земле, не робей.
На земле хорошо в эту пору.
Нынче осень. А скоро зима.
Той зимою, ты помнишь сама,
Снег валил на деревья и крышу,
На деревья, дорогу, дома...
Мы с тобою сходили с ума,
Помнишь?
— Да, но едва тебя слышу.
1979/1983