Лидия Корнеевна Чуковская — в глазах одних литературный конфидент Ахматовой, в глазах других главная собеседница Солженицына, для третьих — прежде всего пример достойного поведения в эпоху тотальной зависимости. Всё правда: конфидент, собеседница, пример.

Но прежде всего она большой писатель, творчество которого не делится на поэтическую и прозаическую части. Стихотворение «В один прекрасный день...», рифмуется с трагическим мотивом повести «Спуск под воду»: в 1949-м году, в разгар борьбы с космополитизмом, зарождается роман героини с известным писателем, но любовь раздавлена изменой языку, неизбежным следствием конформизма. Однако то, что в прозе служит сюжетной основой разлома, раскола, предательства, в стихах, напротив, превращается в пафос верности.

Героиня помещает себя — и свою любовь — в контекст вечности, которая демонстративно вынесена за скобки эпохи. Следы испорченного времени здесь есть (работы, звонки, письма), но если в прозе побеждают именно они, то в стихах любовь освобождает от всего наносного. При этом образы не лишаются вещности, просто оставлены только те приметы настоящего, которые ассоциативно, благодаря усилиям русских поэтов, связаны с бесконечностью миров: фонари, перила, снег, тишина.

И прописаны в контексте Блока с его фонарями и вьюгами, Лермонтова и Фета с живыми и дружными хорами светил, Пастернака с вечностью у времени в плену. Впрочем, не забудем и Канта с его нравственным законом и звёздным небом. И в эту секунду стихи начинают звучать как проповедь — будучи начисто лишёнными морализма.

Любовь, помноженная на силу слова, даёт надежду не только личную, но и общую. Ту, которую отнимает эпизод предательства слова и любви — в «Спуске под воду».

АЛЕКСАНДР АРХАНГЕЛЬСКИЙ